Личное пространство жизни (автор статьи Арина Холина)

— Ну, ладно, спасибо, я пошла, — говорю я и протягиваю руку за трусами.
— Оставайся... — просит меня этот мужчина, и я молча глотаю эту посткоитальную вежливость.
Вежливый — уже хорошо. Как его, кстати, зовут?
— Может, все-таки останешься? — переспрашивает он.
— Зачем? — довольно грубо спрашиваю я.
Не люблю, когда уговаривают. Но мне даже становится немного стыдно: вдруг человек и правда такой милый, что беспокоится о том, не слишком ли я устала, чтобы ехать до дома. А я с ним жестко.

Однако он начинает уговаривать. И аргументы нелепые. Все они основаны на предположении, что спать в одной кровати — это прекрасно и что от такого заманчивого предложения нельзя отказаться.

— Слушай, я не люблю спать вместе, в чужой квартире. У меня дела с утра. Отстань, — говорю я.

Он обижается.

— А как же утренний секс? — спрашивает.

— Позвони с утра и, если хочешь, приезжай, — говорю я и ухожу.

В такси думаю о том, что люди ничего не понимают про дистанцию. Что секс — это совсем не повод вместе спать. И что половой акт не делает людей ближе.

Я это уже проходила. Сначала ты у него остаешься на ночь. Потом привозишь фен и запас белья. Потом вы уже вместе живете. Все это ради секса. Поговорить ведь можно и по телефону. И поесть можно в ресторане.

А потом вы уже так разговариваете:
— Это так сейчас принято — переключать каналы каждые пять секунд?
— А что?
— Да ничего. Просто у меня уже от мелькания эпилептический приступ.
— А что ты хочешь посмотреть?
— Да ничего.
— Ну и что тогда?
— Просто мне странно, что можно так сидеть часами.
Ну, и так далее.

Вдруг обнаруживается, что из всего набора радостей остался только секс раз в день перед сном и что, кроме этого, вас ничего не связывает. Но у него в квартире уже твоя микроволновка и попугай — и очень лень прямо завтра все это вывозить обратно.

Потом начинаются дети и кредиты. А говорить уже совсем не о чем, да и секс кончился. И все, что у вас осталось, — только эти самые пресловутые «отношения», которые вы завязали, не успев толком принять душ после первого соития.

— А почему у тебя стены какие-то желтые? — с недовольством спрашиваешь ты.

Как будто тебе здесь жить. Ты действительно готова здесь жить? Да? Уже все решила? Ты уже смотришь вперед и видишь, что комната, где стоит его заржавевший тренажер, на котором болтаются спортивные штаны, становится детской...

Ладно, тут все понятно. Эйфория. Хочется заниматься сексом, и заниматься, и заниматься. И тискать этого человека, целовать его, восторгаться им — потому что в таком состоянии восхищаться тянет всем, на что упадет взгляд.

Но это только секс. Нет никакой гарантии, что у твоих восторгов есть реальная причина. Нет гарантии, что человек, с которым тебе хорошо в постели, — это человек, с которым тебе хорошо в жизни. Возможно, лично для тебя вообще нет ни одного такого человека.

— Что-то он какой-то противный, — говорит мне задумчиво подруга о своем новом уже бывшем приятеле.
— Так ты же его так любила, так любила! — напоминаю я.
— Ну, то было два месяца назад, — замечает она. — Молодая была, глупая.

У другой знакомой был совершенно безумный роман на протяжении года. Она как видела этого своего возлюбленного — у нее искры из глаз сыпались. А потом приезжает от него и говорит:

— Знаешь, он просто ужасен в постели. Не знаю, что это было и как я вообще с ним, но он тупо не умеет заниматься сексом. Вообще ни о чем. Стыд какой-то.

Она сходила по нему с ума. Хотела за него замуж и детей. А выяснилось, что все это пшик — просто сработала химическая реакция.

Все, что между ними было: все драмы, страдания, волнения, обожание и вдыхание запаха его духов на забытой футболке (да, она дошла до ручки) — все это было странным гормональным сбоем.

Но главное, что потом ты чувствуешь себя полной идиоткой (или идиотом). И удивляешься, как взрослый и вроде не самый тупой человек мог так вляпаться.

Да, секс — это прекрасная штука, полезная и веселая. Но даже хороший секс — это еще не отношения. А люди часто пытаются друг друга в них втянуть, едва им покажется, что они совпадают в постели.

Конечно, оставаться друг у друга на ночь никому не запрещается, но глупо верить в то, что сексуальное напряжение — обязательно гарантия долгой и счастливой совместной жизни. И глупо потом биться в истерике и предъявлять друг другу претензии, если ничего не вышло.

Есть ощущение, что люди живут до сих пор в девятнадцатом веке, когда, если задрал юбку, положено жениться.

Люди, испытывающие сексуальное влечение, глупеют. Они не видят, что человек им не подходит, что он плохо к ним относится или что с надменным видом плетет несусветную чушь.

А такое стоит замечать заранее. Это и называется опыт. Можно относиться к постельным утехам с должным вниманием, но не лепить из этого историю большой любви. Потому что секс — это совсем не любовь. Он к ней вообще не имеет особого отношения. Любовь — это долгий опыт общения, радостей, ссор, обид и расставаний надолго, когда потом вдруг одна встреча — и кажется, словно вы не терялись ни на мгновение. Любовь — это понимание.

Честное слово, надо уважать себя, свою личность и свое пространство. И не пускать в него автоматически каждого, кому удалось с тобой переспать (как в переносном, так и в прямом смысле). Иначе воздуха для собственного дыхания совсем не останется.